 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
 |
Неизвестная крепость «Керчь»Почернели краски. Медленно и чинно входят в ночь, как в море, Кивера и каски. Не поймешь, кто главный, кто слуга, кто барин, Из дворца иль с хаты. Все они - солдаты, вечностью объяты, бедны иль богаты… Булат Окуджава, «Батальное полотно». У этой крепости – удивительная судьба. Неизвестная даже многим керчанам, она, как водится, обрастает домыслами, легендами… Недавно этот объект передан в ведение Керченского историко-культурного заповедника. Владимир Михайлович Стародубцев, военный пенсионер, ныне - заведующий отделом заповедника и «главный хранитель» крепости, разработал экскурсию, участником которой стал автор этих строк. Решение о строительстве крепости было грандиозной военной и дипломатической хитростью. Дело в том, что проигравшей Крымскую войну России Парижский мирный договор запрещал иметь военный флот на Черном море и крепости на его берегах. Однако строительство крепости на берегу Керченского пролива формально не противоречило требованиям победителей, и в ноябре 1856 года император Александр II объявил Высочайшую волю. Местом строительства избрали мыс Ак-Бурун. Расчет был простым: в этом месте пролива естественный фарватер проходит в 500 метрах от крымского берега. Однако в 1857 - 63 годах строители буквально засыпали пролив камнями, оставив только фарватер, пролегавший мимо крепости. Таким образом, корабль, идущий по Керченскому проливу, гарантированно подставлял свой борт грозным крепостным орудиям. В начале 1857 года сюда прибыл первый отряд военных строителей, 700 человек под командованием полковника Ната. В 1859 году строительство возглавил генерал-адъютант Эдуард Тотлебен, директор инженерного департамента военного министерства. Талантливый военный инженер, он прославился во время Крымской войны, разработав и организовав в Севастополе строительство уникальных оборонительных сооружений буквально из подручного материала – корзин с камнями, мешков с землей… К 50-летию Севастопольской кампании Тотлебен был удостоен грандиозного памятника, по сей день украшающего город. Крепость Керчь по праву называют детищем Тотлебена: здесь он воплотил все передовые идеи военного строительства своего времени. В память о Тотлебене центральный форт - своеобразный донжон, «крепость в крепости» - носит имя генерала. Грандиозное сооружение возводили 20 лет, с 1857 по 1877 годы, и все это время финансирование, как сейчас принято выражаться, было целевым – из специального фонда, назначаемого для укрепления двух стратегически важнейших приморских цитаделей России 19 века России – Керчи и Кронштадта. Кстати, Кронштадтский форт также носит имя «Тотлебен». Постройка керченской крепости обошлась более чем в 12 миллионов рублей: для одной из семи сильнейших крепостей России, опоры империи на Черном море, средств не жалели. Наряду с военными, здесь ежедневно трудились до тысячи вольнонаемных строителей. Работа была тяжелой, но оплачивалась достойно: рубль в день (для сравнения, корова стоила 12 рублей, лошадь - 15 рублей). По нынешним меркам, получается гривень 100 в день. Строили крепость из местного камня. Он оказался отличным материалом, в частности, по причине своей вязкости: структура камня как бы «поглощала» летящие в него ядра, они не разлетались на осколки и не могли поражать людей; кроме того, стены, имея значительную толщину, могли долгое время противостоять вражеской артиллерии. Более того, 587 крепостных пушек были готовы дать врагу достойный ответ и разгромить вражескую эскадру, стремящуюся отрезать от России Крым и Кавказ... Пять пороховых погребов общей вместимостью 22 тысячи пудов пороха, обеспечивали запас на 56 тысяч выстрелов. Сначала на батареях стояли гладкоствольные пушки, но в конце 19 века их заменили нарезными орудиями, в том числе больших калибров. Некоторые из них можно увидеть и сегодня: они превратились в кнехты для швартовки кораблей на Минном причале. Здесь давно уже нет людей, но за свои почти 150 лет старая крепость помнит их великое множество: от казаков Кубанского войска до «годков» из дисбата Черноморского флота. Потому то здесь, то там вдруг неожиданно появляются напоминания о тех, кто когда-то несли тут службу. Надписи по-немецки – «Хайль Гитлер», «Ни шагу назад», соседствуют с советским лозунгом о фашистских извергах и их вероломных замыслах, а также с незатейливым «ДМБ-79». Гарнизон крепости в лучшие времена составлял около 6 тысяч человек. Все они были при деле: артиллеристы, пехотинцы… Одна из казарм, сохранившихся в форте «Тотлебен», дает полное представление о житье-бытье служивых. Казарма «собрана» из арочных сооружений, которые называются казематами. Всего казематов 10. Два были предназначены для офицеров, в двух находилась кухня, в шести размещался личный состав одной роты (в мирное время - 150 человек, в военное - до 300). Тщательно продумана была система водоснабжения. Водосборная цистерна на 5 тысяч кубометров по сей день наполняется во время дождей. Кроме того, имеются два колодца (глубина одного из них достигает 18 метров). Особое внимание уделялось обустройству отхожих мест. Достаточно сказать, что проверяющие, включая Великого князя, не брезговали лично осмотреть эти жизненно важные сооружения. Зашла сюда и наша группа, и была просто восхищена эргономичностью и высоким качеством постройки. Достаточно сказать, что здешний туалет и сегодня исправно служит своему прямому предназначению. Краса и гордость крепости – ее подземные ходы. Именно они породили массу легенд и страшных историй - о колодцах-ловушках, многоэтажных подземельях, многокилометровых тоннелях… Их тут действительно великое множество; практически все сооружения, - батареи, капониры, казармы, пороховые погреба, - сообщаются друг с другом подземными переходами – потернами. Самый большой из них - 600-метровый тоннель, соединяющий форт «Тотлебен» с береговыми батареями. Как и положено, подземные ходы загадочны и таинственны, но в то же время – имеют сугубо практическую функцию. Известно, что по причине отсутствия укрытий только в первый день обстрела Севастополя больше тысячи человек погибли совершенно бессмысленно. Поэтому Тотлебен очень серьезно относился к прочности, надежности ходов сообщения: потерны давали возможность во время бомбардировки беспрепятственно перемещаться под землей большому количеству людей и тем самым потери уменьшались существенно. Особый интерес вызывают контрминные галереи во рве, окружающем крепость. Их около 80, общей длиной около 2 км. Это – своеобразная память о контрминной войне в осажденном Севастополе. Для тех, кто подзабыл, напомню, что противник предпринимал постоянные попытки взорвать укрепления осажденных русских войск посредством подкопов (по старому – мин). Для противодействия его замыслам наши войска начали активную и небезуспешную контрминную войну: было прорыто около 7 км контрминных галерей. Боевой опыт, приобретенный в ходе севастопольской кампании, был воплощен в Керчи как обязательный элемент крепостного обустройства: контрминные галереи были прокопаны на опасных направлениях заранее. Кстати, посещение такой галереи является прекрасной анимационной акцией. Группа выстраивается «гуськом», каждый кладет левую руку на плечо впереди стоящему, правую поднимает вверх, и эта странная процессия, напоминающая картину «Слепые» Питера Брейгеля, втягивается в черное чрево галереи... Кажущаяся непонятность объясняется очень просто: фонарик один на всех, у идущего впереди, а галерея делает несколько неожиданных ответвлений, в которых можно заблудиться. Поэтому левой рукой держишься за идущего впереди, а правой ощупываешь потолок, чтобы не пропустить ответвление… Оказывается, именно здесь, на ретраншементе, находится самая высокая точка Керченского полуострова, 110 метров (а я-то думал – на горе Митридат!), откуда открывается панорама Керчи и российских берегов. В общем, это была идеальная крепость. Здесь даже была «голубиная станция» – специально подразделение, которое обеспечивало связь между войсками с помощью специально обученных голубей. Жаль только, повоевать Керченской крепости не удалось. Во-первых, ко времени окончания ее строительства изменилась геополитическая ситуация: акцент с Турции переместился на набиравшую силу Германию. Во-вторых, она рассчитывалась для гладкоствольной артиллерии. Но спустя 20 лет пришло время артиллерии нарезной - более мощной и дальнобойной. Первый выстрел нарезного орудия (в России это были чугунные пушки системы профессора Маиевского, принятые на вооружение в 1860 – 1862 годах) возвестил об агонии классических крепостей. Высокие стены и гордые башни стали анахронизмом; война потребовала зарываться в землю, слиться с местностью… Создателям крепости «Керчь» удалось сделать ее невидимой: все каменные сооружения засыпаны землей. Создается впечатление, что Тотлебен обладал даром предвидения, полагая, что последняя «война джентльменов», как называли современники Крымскую войну - уже история, и скоро на смену киверам придут каски, штыковые атаки превратятся в газовые, а в небо поднимутся первые, еще неуклюжие, самолеты… В. Хачатурян. |
| Найти: | на: |
|
Главный редактор - Вячеслав ХАЧАТУРЯН |
